Вину и отношение к себе формирует родитель с самого раннего детства.

Приглашаю как всегда своих дорогих людей которые подписаны на меня исследовать этот феномен, а не ещё глубже закопать себя в собственной вине.

Наша задача научиться размышлять, научиться брать ответственность уже в здесь и сейчас с близкими людьми, выдерживать свою вину и говорить про боль, про причинение чего-то как оказалось непосильного для другого человека, чтобы вина стала не преградой для близости, а поводом идти в близость.

Искать виноватых это утопия, их просто нет, если мы будем учитывать работу психики, как травма ищет выход через собственных детей и если мы вообще понимаем что по-другому было невозможно, накал вины у достаточно здорового человека спадает.

У самого чудовищного поступка всегда есть положительное намерение и невозможность поступать иначе в те моменты когда травмированный человек про это ничего не знал и не осознавал.

Наша задача сейчас учиться останавливать сценарии, травмы, особенности семейной системы через умение говорить об этом и размышлять через осознание.

Поехали…

Человек, обуреваемый чувством вины, особенно по отношению к родителю, – это, как правило, ребёнок, в чьём детстве имели место жестокое обращение и садистские манипуляции.

Он, по сути, заворачивает на себя весь транслируемый негатив, исходящий от родителя.

В силу незрелости психики и отсутствия критического мышления, недостаточного развития префронтальной коры и отсутствия иного опыта, ребёнок воспринимает все происходящее, весь хаос, который в него вмещает родитель, как свою личную вину.

Ребёнок стремится оправдать своего родителя, во что бы то ни стало сохранить контакт, независимо от того, со знаком плюс или минус эта связь.

Он готов заплатить любую цену, даже ценой собственной жизни и аутентичности.

Чувство вины, инсталлированное значимым взрослым, захлёстывает детскую психику, препятствуя естественному взрослению и росту личности.

Ребёнок не способен анализировать ситуацию и осознать, что им воспользовались для компенсации чужих эмоциональных пробелов и психических задержек.

Он ощущает себя виноватым, несоответствующим ожиданиям и каким-то не таким утопая по жизни в своей плохости.

Именно это чувство вины становится фундаментом для формирования характера и нездоровых паттернов поведения во взрослой жизни.

Человек, выросший в атмосфере эмоционального насилия, склонен к самобичеванию, низкой самооценке и трудностям в установлении здоровых межличностных отношений.

Он может испытывать сложности с выражением своих потребностей и желаний, ощущая себя недостойным любви, уважения, заботы и внимания.

Во взрослом возрасте этот глубинный комплекс вины может проявляться в различных формах, таких как постоянная потребность в одобрении, стремление угождать другим в ущерб себе, страх совершить ошибку, повышенная тревожность, перфекционизм.

Такие люди часто привлекают в свою жизнь партнеров, повторяющих деструктивные модели поведения, тем самым неосознанно воспроизводя травматический опыт детства.

Процесс освобождения от чувства вины, инсталлированного в детстве, требует длительной психотерапевтической работы, направленной на осознание и переработку травматического опыта, отделение себя от негативных проекций родителя и формирование здоровой самооценки.

Важно научиться идентифицировать и отстаивать свои границы, принимать себя со всеми достоинствами и недостатками, а также разрешить себе испытывать широкий спектр эмоций, включая гнев, обиду, злость.

Одним из ключевых этапов является понимание того, что ответственность за действия родителя лежит исключительно на родителе, а ребенок не виноват в том, что стал объектом манипуляций и жестокого обращения.

Признание собственной невиновности позволяет постепенно освободиться от бремени вины и начать строить жизнь, основанную на любви к себе и уважении к своим потребностям и желаниям, со временем восстанавливается связь с инстинктом внутреннего достоинства.

Это важно все если есть собственные дети, чтобы в отношениях с ними не ехать на таком злокачественном чувстве как вина, которая не способствует близости.

За реальную вину перед ребёнком своим, мы можем попросить прощение и каким-то иным отношением, поведением компенсировать в процессе жизни нанесенный ущерб, который станет совместным опытом и ресурсом, силой.

Если это та вина от которой не избавиться, например перед родителем и никак не компенсировать, то в этой вине у человека есть вторичная выхода и свои разрушительные смыслы (накопленная злость и ярость, которая направляется внутрь самого винящегося) и таким способом проживается.

Нет в психике здорового способа быть со всеми своими чувствами и проживать их.

Вина как побег от близости с тем же ребёнком, чтобы не встречаться со своей плохостью которую не пережить, чтобы ничего привычное не менять в своей жизни, чтобы не встречаться со стыдом, вина бережет от внутреннего распада.

Если травмированный человек все свои якобы благостные дела делает из чувства вины, это не про милосердие и великодушие, а про отыгрывание и использование других, чтобы только не мучаться самому этим разрушительным чувством.

Испытывая вину задавайте себе вопрос:

✅ Что я сейчас могу поменять в наших отношениях с человеком перед которым чувствую вину?

✅ Какая я мама на сегодняшний день своему ребёнку?

✅ Что я прямо сейчас могу изменить?

Например, если у меня есть употребляющий ребёнок, то, что я прямо сейчас могу для него сделать не из чувство вины, а через действия любви, допустим пойти в терапию, поставить его на учёт, отправить его в бесплатный реб.центр, если нет денег, пойти самой в 12-ти шаговую программу ( там разные модальности по сути для детей из дисфункциональных семей), чтобы быть ему взрослой опорой и своим личным примером показать как надо справляться с жизненными трудностями взяв ответственность за свои внутренние процессы. И тогда если в психике есть ресурс и здоровая часть, то это все скомпенсирует злокачественность, которую скрывает чувство вины.