Когда Мать – Нарцисс. Исповедь выжившей дочери.

Осознание, что любили не тебя, разрывает душу, словно ледяной кинжал, вонзающийся в самое сердце. Невозможно примириться с этим гнетущим чувством, что поселилось глубоко внутри, в каждой клетке тела, в каждом уголке психики.

Все прежние объятия – лживые, слова любви – пустые, клятвы верности – фальшивые.

Они предназначались лишь удобной мне, отличнице, не доставляющей хлопот, умнице, маминой гордости.

Меня настоящую никто не видел, никто не принимал.

Всё это было лишь отражением её эгоистичного желания обладать идеальным родительским отражением.

Я – ребёнок-проект, продолжение матери.

Мне всегда нужно было быть "какой-то", но какой я на самом деле, я не знала и к своим сорока годам.

Два брака, два образования с красным дипломом, докторская степень, путешествия – всё это ради маминой гордости, ради её признания.

Я всегда жила с оглядкой на неё, даже мужей выбирала тех, кого одобрила она, а не тот мальчик, в которого я была искренне влюблена.

Онкология заставила меня заглянуть вглубь себя, опомниться, развернуться к себе настоящей.

В голове – вихрь вопросов, на которые уже никогда не будет ответов.

Родитель жив, но внутри – пустота.

Взаимопонимания, близости – не будет. Что бы я ни говорила, всё высмеивается, замалчивается, обесценивается.

И я, как в детстве, проваливаюсь в стыд, вину, в оцепенение, ощущая собственное безумие.

Хочется исчезнуть, когда самый близкий человек утверждает, что я всё это придумала, чтобы очернить её, что мне пора повзрослеть и забыть всё плохое, мыслить позитивно.

Но я не готова снова запирать свои чувства внутри, превращая себя в бездушный орган.

Ведь это был мой способ справляться с душевной болью, с гневом.

И этот способ убивает меня.

Внутри тихий голос шепчет: "Уйди. Не приходи сюда больше. Хватит раниться. Ты только вышла в ремиссию после онкологии".

Она хочет, как в детстве, заткнуть мне рот, сломать меня, чтобы я не поднимала чувства несостоятельности, ничтожности.

Ей не пережить правду из-за нарциссического стыда.

И чтобы избежать распада, родитель готов уничтожать, помещая свою демоническую часть в своего ребёнка. Меня атакует родитель, потому что не справляется, не хватает зрелости психики и смелости принять, признать, извиниться, взять на себя ответственность за происходящее.

Я была лишь марионеткой, которую дёргали за ниточки достоинства. А когда они переставали быть интересными, удобными, меня просто бросали, отталкивали, прекращали контакт.

Боль от этого открытия обжигает сильнее огня, оставляя после себя лишь пепел разочарования, отчаяния и ярости.

В такие минуты чувствуешь себя обнажённой, маленькой, покинутой перед жестоким миром, лишённой защиты и любви, которая, как казалось, была твоим якорем. Но это была лишь иллюзия, чтобы избежать безумия.

Каждая клеточка тела протестует против этой несправедливости, но разум бессилен изменить прошлое.

Встреча с реальностью, с собственной беспомощностью…

И только благодаря осознанию в моей психике начинает формироваться внутренняя опора через разблокировку ярости и направление её на защиту себя, на сочувствие к себе.

Внутри поселился страх. Страх снова открыться, снова довериться, страх повторить эту душераздирающую историю.

Я осознаю, что не самодостаточна и уверена, а контрзависима, живу в страхе перед предстоящей близостью.

Теперь становится понятнее, почему все мои подруги – нарцисски, партнёр – холодный, дистанцированный, а с детьми всё так тяжело…

После осознания кажется, что исцеление невозможно.

Невозможно залечить рану, заполнить зияющую дыру, нанесённую предательством самых близких людей в детстве.

Остановка. Отрицание. Гнев. Упование. Изоляция. Депрессия…

Примерно в таком порядке происходит восстановление и реабилитация.

Она у всех происходит в жизни, просто у кого-то осознанно, а кто-то на уровне тела проживает «психоз», привлекает событийный ряд настолько страшный, чтобы у психики появилась возможность разрядить свою ярость и отгоревать, прямо-таки официально.

Как у меня.

Процесс горевания неизбежен. Мы либо в терапии горюем и исцеляемся, либо «трудная судьба», «непростая жизнь» помогает.

Ах да, дети ещё помогают поднять весь морок, когда отказываются сами от своей жизни и выбирают смерть.

Сокрушающая тоска, тишина, мертвечина….

И именно из этого места невыносимости в себе рождается новая жизнь, новые смыслы, опора, но уже на себя, спокойствие и принятие.

Есть только реальность здесь и сейчас, всё остальное становится нейтральной биографией, фотоплёнкой.

Появляются краски в жизни, высвобождается много психической энергии и желания жить, а не разрушать.

Внутри много вопросов:

Как поверить в искренность чувств, когда всё вокруг кажется лишь маской, скрывающей холодный расчёт?

Как вновь обрести себя, после того как тебя растоптали, превратив в тень?

Как сформировать личность, которой никогда не было?

Но даже в этой кромешной тьме, где боль кажется невыносимой, есть крошечная искорка надежды…

Я научилась размышлять и говорить о себе, я перестала предавать себя. Надежда на то, что однажды, преодолев этот ад, я стану сильнее, мудрее и научусь любить себя и других по-настоящему, а не использовать и манипулировать любовью.

Ведь настоящая любовь – это не поиск идеала, а принятие себя и других со всеми их несовершенствами, принятие человека целиком и встреча с разностью. В этом и есть подлинное счастье.